Гиппократ на чемоданах

Гиппократ на чемоданах

В декабре президент Беларуси Александр Лукашенко, выступая перед студентами-медиками в БГМУ, затронул тему миграции белорусских врачей в соседние государства на заработки. В целом в его выступлении можно выделить несколько тезисов:

Ни он, ни Минздрав РБ не видят в этом особой проблемы. В частности, президент привёл статистику за 2018 и 2019 годы: за это время работать за границу уехали 158 и 200 врачей соответственно (Лукашенко не уточнил, однако, что данные за 2019 год, скорее всего, включают информацию за I-III кварталы). При этом вернулось 40 врачей в прошлом году и 20 в этом.



Корень проблемы, по словам президента, скорее в самих людях: «Мы немножко народ разбаловали. Надо упираться, как на Западе, там круглые сутки врач работает». Однако силой он никого удерживать не собирается: «Я вас не агитирую не выезжать — съездите. Небольшое счастье будет у вас там, и немногое потеряет государство».



По его мнению, сама проблема слишком раздута и подаётся оппозиционными СМИ в гипертрофированном виде.



И хотя к такому оттоку Лукашенко относится отрицательно, он считает, что есть и плюсы: «Учитывая, что, получив опыт там, вы вернётесь домой (а таких очень много), это благо. Они там научились новым технологиям, которых нет у нас, и вернулись».

Иными словами, данная тема явно не входит в топ наиболее беспокоящих руководство Беларуси.

О проблеме трудовой миграции из Беларуси мы писали уже неоднократно.

Однако миграция врачей имеет свою специфику, к тому же за время, прошедшее с момента написания последнего материала, произошли некоторые подвижки в странах — реципиентах трудовых мигрантов из постсоветских республик. В связи с этим тезисы Александра Лукашенко следует прокомментировать.

Трудовое донорство

Известно, что страны Восточной Европы после вступления в ЕС стали донорами рабочей силы, в основном для Франции, Германии, Великобритании. Лучшее свидетельство тому — образ польского сантехника, закрепившийся в массовой культуре и попавший даже в Википедию. Логично, что сами страны Восточной Европы превратились в насос, выкачивающий трудовые ресурсы уже из постсоветских республик, — по цепочке. Большей частью они нуждались как раз в тех специалистах, которых сами потеряли во время интеграции с ЕС: строителях, водителях, рабочих, работниках сельского хозяйства.

Все эти сферы объединяет общий признак — универсальность применения навыков. Имея специальность, можно класть кирпичи или ремонтировать трубы в Беларуси, в Польше, в Германии. Разница только в вознаграждении.

Для врачей есть своя специфика — процедура подтверждения дипломов. У других специальностей это происходит в неофициальной форме: работодатель берёт работника на испытательный срок, присматривается и, наконец, доверяет работать самостоятельно.

Врачу же приходится подтверждать свои знания и умения вполне официально, сдавая экзамены. Учитывая же, что сама система здравоохранения в Европе и в постсоветских странах имеет свои особенности, то даже хорошим специалистам не обойтись без курсов. А это, в свою очередь, подразумевает свободное владение языком. Именно поэтому белорусские и украинские врачи до последнего времени не слишком активно уезжали работать в Польшу и Чехию.

Впрочем, даже цифры, приведённые самим Александром Лукашенко, явно указывают на два момента:

число мигрантов-врачей медленно, но растёт. К тому же 200 уехавших в этом году — это данные за неполный год, будет больше;



количество возвращающихся уменьшается.

Одного этого, конечно, недостаточно, чтобы начинать волноваться. Но есть и иные обстоятельства.

Среди врачей-иностранцев в Польше белорусы — на втором месте. Такие данные обнародовал в ноябре 2019 года вице-министр здравоохранения Юзеф Щурек-Желязко. По состоянию на 1 ноября в Польше официально работал 231 врач из Беларуси. На первом месте украинцы (470). Но тут нужно вспомнить разницу в количестве населения Украины и Беларуси. Т. е. либо белорусские врачи чаще решаются ехать в страны ЕС, либо они стремительно догоняют украинцев.

Если в Польше работают иностранные специалисты, возможно, там есть нехватка врачей? Действительно, есть: 68 тыс. специалистов, по данным Главной врачебной палаты Польши. И есть тенденция к увеличению этой цифры. Население Польши в последнее время увеличивается благодаря всё тому же миграционному фактору. Тогда как средний возраст врачей в некоторых специальностях составляет 60 лет.

Что придумали поляки

Чтобы ликвидировать этот дефицит, в Польше планируют упростить трудоустройство иностранных специалистов. В октябре стало известно, что польский Минздрав подготовил и подал в парламент законопроект, в котором предлагается отменить обязательную процедуру нострификации диплома.

Решение о том, выдавать ли врачу разрешение на работу в Польше, будет принимать уже не государство в лице того же Минздрава, а конкретная больница. Кандидату нужно будет сдать экзамен, после чего с ним заключат трудовой контракт на 5 лет. Даже такое предложение может упростить рекрутирование врачей в постсоветских республиках на порядок. Именно в постсоветских, поскольку такая поправка рассчитана в первую очередь на врачей из Беларуси, Украины и России.

Вряд ли содержательно экзамен будет уж как-то слишком отличаться от нострификации. Упрощение в другом: процедура нострификации платная, и это далеко не символическая сумма. Согласно данным из открытых источников, в Польше процедура нострификации сегодня стоит в пределах 2000–6000 злотых (525–1575 долларов), в зависимости от вуза, в который подаётся соискатель. К тому же в большинстве случаев вузы просят предоставить квалификационную работу, на основе которой выдан диплом. Разумеется, нужен будет её апостилированный перевод на польский. Это тоже недёшево, учитывая объём и специфическую лексику. Ну и, наконец, соискателю придётся досдать экзамены (если обнаружится разница в учебных программах).

В целом процедура занимает до трёх лет, успешно прошли её в 2018 году в Польше только 43 % соискателей, тогда как деньги платятся независимо от результата. Для постсоветского пространства (и для в массе небогатых врачей) такие расходы зачастую непозволительны. Как раз поэтому пока что отток медиков сравнительно незаметен на общем фоне.

Саму нострификацию отменять не планируют, даже учитывая такую большую нехватку специалистов. Однако она станет более доступной: врач получит возможность работать в польской клинике, а подтвердить свою специальность сможет в течение 5 лет.

Кстати, о зарплатах.

По состоянию на начало года врачи в Польше зарабатывали в среднем 6–7 тыс. злотых (1525–1830 долларов). Однако это доходы опытных специалистов. Зарплаты терапевтов скромнее, в пределах 5 тыс. злотых (1300 долларов), немногим больше, чем у медсестёр, — 4,5 тыс. злотых (1180 долларов). Всё это до выплаты налогов и взносов в пенсионный фонд. Добавим сюда же, что польские врачи работают в среднем 58 часов в неделю.

И тут вполне можно согласиться с белорусским президентом: мол, попробовать-то можно, но не всякому такие условия подойдут. Проблема в том, что они вполне подойдут как раз тем, кому эти слова были адресованы: молодым белорусским врачам. Без опыта работы или с минимальным опытом, но в обоих случаях — молодым и не обременённым семьёй. Подойдут медсёстрам.

Не только Польша

Мы всё о Польше, однако на самом деле совсем не она является пионером в заманивании врачей из постсоветских республик. Инициатива польского Минздрава по упрощению подтверждения специальности — на самом деле копирование опыта Германии. Да, Германия — тоже страна-донор (врачи оттуда едут в США, Швейцарию и Великобританию). Поэтому врача-иностранца не из еврозоны могут взять на работу даже без подтверждения диплома, и такой порядок действует как минимум последние 3 года. Условие трудоустройства — владение немецким языком на уровне В2/С1 (уверенное и свободное владение речью).

После языкового экзамена врач получает временное разрешение на работу сроком на 2 года, которое затем либо автоматически продлевается до постоянного, либо соискатель всё-таки сдаёт подтверждающий экзамен. Всё зависит от результатов работы за эти 2 года.

Стартовая позиция для врача-иностранца — должность врача-ассистента (зарплата от 3000 евро «грязными», что уже довольно значительно превышает среднебелорусские 730 долларов). Многих останавливает незнание языка на достаточном уровне, однако именно будущие врачи уделяют изучению языков такое же внимание, как и, собственно, специальности. «Много студентов-медиков учат иностранные языки, начиная или с первого курса, или вообще поступают в университет, понимая, что они уедут», — комментирует хирург Дмитрий Король для belsat.eu.

Что мешает Польше полностью скопировать германскую модель привлечения зарубежных врачей? Собственные. С их стороны есть сопротивление, вызванное, в частности, опасениями дискриминации.

Законодательно рабочая неделя в Польше для врачей ограничена 48 часами. Однако из-за нехватки специалистов многие клиники склоняют сотрудников к подписанию добровольного согласия на переработки — отсюда и берутся средние 58 часов. Не все на это соглашаются.

Однако у иностранцев на птичьих правах, взятых на работу без подтверждения диплома, уж точно не будет ни единого шанса отказаться от такой принудиловки.

Проблема не сегодняшняя, но завтрашняя.

Таким образом, на сегодня опасаться действительно нечего. Уехать в Германию можно было и год, и два назад. Упрощение трудоустройства в Польше зависит от решения тамошнего парламента.

Однако это совсем не повод относиться к проблеме легкомысленно или даже не замечать её.

Как уже сказано, в привлечении специалистов-медиков Польша явно копирует опыт Германии. При этом в остальном ситуация как раз обратная: уже Германия перенимает опыт Польши по открытию своего рынка труда. И то же самое делают Чехия и Венгрия.

То есть конкретно в медицинской сфере ситуация отличается от той, что сложилась на, скажем так, общепольском рынке труда. Но долго так продолжаться не может: если лоббисты в других сферах продавили открытие рынка труда для неграждан ЕС, то и медицинская сфера со временем сдастся. А польским врачам и их профсоюзам придётся с этим смириться.

Во-вторых, нельзя забывать об эффекте домино. Те же Венгрия и Чехия, открывающие свои рынки, пока не готовы открывать их для врачей. Но именно «пока», здесь главное начать.

В-третьих, не слишком дальновидно надеяться на возвращение уехавшего специалиста. Даже без нострификации это серьёзные финансовые затраты на перевод документов и изучение языка. Возвращение эти затраты обесценивает. К тому же даже 20 вернувшихся специалистов на 200 уехавших в конечном счёте приведут к дефициту специалистов в Беларуси. И закрывать их будет некем, единственный ресурс в данном случае — Украина. Но она к тому моменту будет страдать от недостатка врачей в такой же степени и по тем же причинам.

И тогда в Беларуси повторится та же ситуация, что сейчас в Польше: молодые врачи уехали на заработки, а смены выбывающим на пенсию специалистам не хватает.

***

Наконец, об ангажированности оппозиционной белорусской прессы и их раздутом внимании к теме белорусского заробитчанства. Разумеется, она ангажирована, иначе и быть не может. Более того, статьи «он/она уехали работать за границу, нашли работу на 2–3 тыс. евро и с ужасом вспоминают Беларусь» уже успели стать отдельным жанром. Любое оппозиционное издание в этом плане — бесплатный рупор работодателей Польши, Германии и прочих стран ЕС.

Они намеренно уделяют этой теме избыточное внимание, преследуя свои цели. Однако это не означает, что проблемы не существует.

ПОДПИШИСЬ СЕЙЧАС НА Telegram Россия и Украина Новости: Спецоперация Z и будь в курсе новостей!
Оцени новость:




Также смотрите: 

СМИ: обмен состоится 29 декабря

Армения получила многоцелевые истребители Су-30СМ