«"От Захара до Урала Next" — чем живет легендарный миасский автозавод? (фоторепортаж)» Производство

Next того гляди зарычит, ощерится и всей массой подомнет, как трехпудовый мастиф. А кто-нибудь ехидно вставит: «Не волнуйся, не кусается! Это он так играет».

Новейший автомобиль марки «Урал» выразительный, хищный, умный. И, как пишут специализированные издания, получился грузовик удачным с технической точки зрения. Сложная, современная машина. В бумажнике всхлипывают водительские права: категории C (грузовик) в них, к сожалению, нет.

Если течет здесь, вдоль сборочного конвейера, Река Времени, то я в ее нынешнем устье. Исток же находится в километре (старый конвейер — в десяти минутах ходьбы) и трех четвертях века отсюда.

30 ноября легендарному автомобильному заводу «Урал» исполнилось аккурат 75 лет. «Хорошие новости» расскажут, с чего все начиналось и, самое главное, чем конвейер живет сейчас: сначала «пройдемся» по истории завода, а во второй части этого материала посмотрим на нынешнее положение дел.

Турникет повернется настойчивым

«А вы настойчивый. Конвейер будет работать в четверг, приезжайте». В телефонной трубке сухо дали «добро». Накануне в Миассе выпал ледяной дождь, дороги застыли, на шипованной резине — как на коньках. Решено ехать по рельсам, электричкой от областного центра два часа. Предприятие режимное, экскурсии на конвейер не каждый день водят (а зря, посмотреть есть на что).

Проходная завода оформлена соответствующе, будто колеса и часть автомобильной рамы.

А вот в музей предприятия (в главном корпусе), небольшой, но очень славный, всегда можно попасть и школьникам, и студентам, и всем-всем.

Забегая вперед отметим, что мальчишки в последнем зале музея просто сходят с ума: тут стоят несколько десятков игрушечных «Уралов», в том числе и в высшей степени редких. Самый крупный же экспонат — на фото ниже, легендарный Захар, первая машина завода.

Кто обидел Захара?

Красноармейцы звали его Захар, Захарка, Захар Иваныч. Иногда — просто «Трехтонка», ведь грузовичок ЗИС-5, согласно технической документации, весит три тонны и берет на ось аккурат еще три тонны… хотя о каких там нормах можно говорить на фронте? Сплошь работа в перегруз. Захар рвал жилы так же, как его не спавший ночи напролет товарищ-шофер; как бойцы, из последних сил вышагивающие рядом; как бледные врачи, прыгающие из кузова «санитарки» на редкий перекур.

Это главный памятник города Миасса. Исторической справедливости ради заметим, что у аутентичной миасской версии ЗИС-5 В должна быть одна фара. На фронтовой машине экономили во всем, но «одноглазая» оптика не раз спасала водителю жизнь. Враг в засаде видел огонек и целил строго над фарой — думал, едет мотоциклист, бил мимо, тем самым давал шоферу несколько мгновений на маневр. Водители даже переставляли фару с левого на правое крыло, подальше от себя. У памятника фар две исключительно из эстетических соображений. 8 июля — городской праздник, день рождения грузовика, в стороне никто не остается.

В военную лихую годину машин в городе было по пальцам сосчитать. Когда моторный завод перешел на выпуск грузовиков, посмотреть на «номер первый», сходящий со стапелей, сбежалась вся округа.

Захар тащил боеприпасы на передовой и съестное по замерзшей Ладоге в блокадный Ленинград. Буксировал орудия. Вывозил раненых. Яростно огрызался на самолеты Люфтваффе из зенитки, установленной в кузове. Второй по массовости выпуска советский грузовик! И подумать только, спустя более 70 лет после Великой Победы кое-кто неосторожным словом обидел отважную машину.

На иллюстрации: ЗИС-5 В с грузом на льду замерзшего озера.

«При всем старании колонна могла выжать километров тридцать в час. „Студебекерам“ все нипочем, ЗИС-5, как брюхатые коровы, тащатся…» — пишет беллетрист Владимир Першанин в книге, которую он назвал «окопной правдой».

Или вот, к примеру, профессор Георгий Мирский, ветеран Великой Отечественной, царствие ему небесное, на одном из телешоу рассказал: «Американцы, их автомобили Studebaker спасли миллионы людей! Когда я ездил шофером на наших грузовиках и попал на Studebaker, я понял, что такое сделали американцы! Жуков сказал, что если бы не их машины, нам не на чем было бы возить артиллерию».

И маршал Победы Георгий Константинович Жуков действительно так говорил. Только вот из контекста вырывать не стоит. Дело в том, что значительная часть «Катюш», систем реактивного огня, стояла именно на штатовских «Студерах», двухосный ЗИС не подходил.

Гвардейский реактивный миномет («Катюша») на шасси Studebaker.

Машина была крупнее, мощнее, а к тому же полноприводная (у ЗИС-5 привод на заднюю ось). И платили за нее американцам золотом, хотя в массовом сознании закрепилась мысль, что лендлизовская техника доставалась нам просто потому что Красной армии труднее всех пришлось. Наши зарубежные партнеры же считали иначе. «За морем телушка — полушка, да рубль перевоз».

Интересно, что бы сказали Першанин, уважаемый Мирский и великий Жуков, если бы узнали, что в городе автозаводцев Миассе день рождения Захара до сих пор ежегодно отмечают все. Не побоюсь этого слова, священный грузовик! А вы туда же, мужики? — «Студебеккер»…

Город технической интеллигенции

Миасс можно с уверенностью назвать городом технической интеллигенции. Кроме колоссального автозавода здесь есть, к примеру, ракетный центр имени Академика Макеева, там разрабатывают ядерные ракеты для подводных лодок. К слову, если прогуляться по коттеджным поселкам, можно увидеть на некоторых домах флюгеры в виде субмарин.

Началась же история автомобильного завода, рассказывает смотритель музея предприятия Татьяна Анатольевна Ильинкова, не с авто, а с моторов. Первоначально здесь выпускали именно агрегаты: двигатели, коробки передач.

1941 год, декабрь, 45 градусов ниже нуля. Посреди тайги и непроходимых болот голодные советские люди строят завод. Долбят мерзлую землю, чтобы воткнуть столбы линии электропередач, возводят бараки, в которых немногим теплее, чем на улице. Лихая година, военная, а труд — каторжный, невозможный. Уже в марте сорок второго заработал первый цех, спустя две недели — собрали первый мотор, а еще через 14 дней — коробку скоростей.

Государственный комитет обороны 14 февраля 1943 года принимает решение о преобразовании Миасского автомоторного автозавода в автомобильный, а это ведь новые корпуса, цеха, станки. Базовую модель ЗИС-5 пришлось сильно упростить, чтобы фронт получал грузовики как можно быстрее и максимально возможных количествах. Вместо штампованных округлых крыльев — гнутый лист, кабина деревянная (зато если водитель застрял в тайге — можно сжечь и согреться), и так далее.

Уж не буду вдаваться в детали: описать подвиг советского народа слов не хватит, а про славную историю завода написано несколько прекрасных книг. Добавлю лишь, что глядя на архивные фото детей, стоящих на сборочной линии с одной мыслью «все для Победы», понимаешь, почему сейчас у горожан в особом почете Гимн Автозавода. Предлагаю его послушать по ссылке.

На фото: в годы войны наравне со взрослыми на автомоторном, а потом автомобильном заводе трудились и подростки.

Сложная судьба у завода, взлеты, падения, передача «из рук в руки» и лихие 90-е, но труднее, чем тогда, не было, и, надеемся, не будет.

Линия жизни (сборочная)

Обычно ведь как — если видел один конвейер, считай узнал их все. Однако это один из самых спокойных и несуетливых заводов в моей практике.

После того, как завод «Урал» попал под крыло группы ГАЗ, поменялся фирменный стиль, логотипы, цветовая схема, в общем, брендбук. Вот и табличка на входе в цех — новая.

По нормам загрузка работников — 95%. То есть в рабочее время, вне перерывов, занятые на сборке граждане трудятся без возможности даже перекинуться лишним словцом. А ведь тут много молодежи, и девушки красивые есть.

Сначала подают раму — стальной «позвоночник» массой несколько сотен килограммов. У легковых автомобилей нынче рамы или интегрированы в кузов или отсутствуют вообще. К слову, прочностной расчет рамы — один из самых ответственных и сложных у инженеров-конструкторов.

К раме подводят собранные мосты, два или три — в зависимости от модели будущей машины.

Наш провожатый Владимир Березенцев (на фото), главный специалист по подготовке производства, рассказывает, что оптимизировать сборочную линию помогли спецы Toyota…

…Там, где раньше гайковерт заворачивал за раз одну гайку, теперь заворачивается четыре (на фото — сам инструмент с четырьмя головками). И так — повсеместно, во всех аспектах.

Всякий болтик на своем месте, каждая секунда процесса прописана, заучена и безукоснительно выполняется. Кто-то замешкался? Тут же загорится красный огонек на висящем под потолком дисплее, мол, что-то пошло не так, и сразу примут меры. Разбор полетов устроят на утренней планерке — «гембе» (да, тоже как у японцев).

Кабины и рамы движутся параллельно, постепенно обрастая все новыми узлами, агрегатами, деталями. На фото: рама закреплена в кантователе, который буквально за пару секунд с легкостью переворачивает громоздкую конструкцию.

Цвет кабины выбирает заказчик. Громко вопрошаю, у кого из заводчан какой цвет любимый. Версии сыпятся ворохом: «Хаки!», «Белый!», «Голубой». Сообща трудяги припоминают, что однажды заказчику ушел ядовито-фиолетовый экземпляр, даже рама была фиолетовая.

Сборка педального узла.

Тут и там заметны следы некого заводского соревнования. Инженер Березенцев подтверждает: да, бригады постоянно соперничают, кто качественнее и быстрее работает. Кроме престижа еще и премию заработать можно.

Здесь кантователь опрокидывает кабину, чтобы было удобнее работать у днища.

Готовая кабина проходит водные испытания. При правильной сборке никаких протечек в салоне быть не должно.

Для Next кабина приходит на завод уже в сборе. Представьте только, «Урал» получает «голову», унифицированную с другими машинами группы ГАЗ — «Газель Next» и «Газон Next». На фото остатки заводской пломбы, под которой кабина Next в сборе приезжает на автозавод «Урал».

Свадебный переполох

Когда рождается машина «в металле»? В какой момент из тысячи частей, расфасованных по коробкам, становится уже настоящей механической личностью, оживает?.. Все как у людей, после свадьбы.

«Свадьбой» на конвейере называют момент присоединения кабины к раме. Раньше меткое словцо было в ходу только в цехах Горьковского автозавода, но нынче в ходу и в Миассе. После свадьбы машине остается каких-то 100-200 метров, и она «на воле», едет на склад, а после приемки — к заказчику.

Мотор и коробка передач уже на месте. Итак, свадьба! Молодожены будут хранить верность друг другу, пока их не разлучит капитальный ремонт.

Буквой S отмечают особо важные участки сборки, на которых выполняют операции непосредственно влияющие на функционирование машины.

После свадьбы машину «обувают». Диск весит 53 кг, шина — без малого центнер.

Заливка жидкостей, проверка гидравлических систем, установка электрики…

…А в сторонку один за другим откатываются готовые грузовики. Синий «бескапотник» на одном из фото оснащен передовым газовым двигателем. Перспективная разработка для работы на автомагистралях большой страны.

Next — не просто следующий

Про новейшее изделие, так непохожее (как минимум внешне) на все, что завод делал раньше, спрашиваю всех встречных. Почти единодушно — настороженное одобрение, приправленное радостью перемен. Next — это то, чем завод не просто дышит, но пульсирует.

Владимир Березенцев вспоминает, как год назад познакомился с новинкой. Сразу проникся реформаторским настроением, ничего подобного раньше не делали.

Испытатель Георгий Фризен (на фото внизу) сел за руль «Урала» еще 10 лет назад. От нового аппарата — исключительно положительные чувства, да и симпатичный, мол, хотя и старые сверкали харизмой.

Водитель-профессионал, когда не при исполнении, рулит старой «девяткой». «Какую машину хотел бы взамен?.. Да никакую, пожалуй. „Ладу“ чиню и езжу, чиню и езжу».

Захар привез Победу, спас жизней без счету. Вряд ли Миасс поставит памятник нынешнему поколению грузовиков, но, как и всякий город, в котором крупное предприятие является локомотивом экономики, он признателен новейшему изделию за импульс. Покуда съезжают с конвейера одна за другой эти брутальные машины, и Миассу — быть.

За неоценимую помощь в подготовке материала редакция благодарит руководство автозавода «Урал», сотрудников главного конвейера, сотрудников пресс-службы предприятия Римму Булгакову, Александра Мартенса и Светлану Пахтусову, смотрителя музея Татьяну Ильинкову. Архивные фото предоставлены пресс-службой завода.

Текст, фото и коллажи: Антон Коган.